МДТ "Братья Карамазовы"

Фестиваль Золотая Маска в Екатеринбурге!

Малый драматический театр – Театр Европы, Санкт-Петербург

БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ

Пьеса Льва Додина по мотивам Достоевского

Постановка: Лев Додин

Художник: Александр Боровский

Артисты: Игорь Иванов, Игорь Черневич, Станислав Никольский, Евгений Санников, Олег Рязанцев, Елизавета Боярская, Екатерина Тарасова

Номинации на Премию «Золотая Маска» 2022 года – «Лучший спектакль в драме, большая форма», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая работа художника», «Лучшая работа художника по свету», «Лучшая женская роль» (Елизавета Боярская), «Лучшая мужская роль» (Игорь Черневич), «Лучшая мужская роль второго плана» (Олег Рязанцев).

Додин убрал все монтажные стыки и превратил драматургию спектакля в единый волнообразный процесс. В нем все время происходят перемены: из участника герой становится свидетелем, из свидетеля – участником, и так далее. В «Братьях Карамазовых» в происходящее неизменно включены все – это и сообщает действию особого рода напряжение.

Эксцессы для Достоевского – норма, у Додина же они довоплощены в графичной и физиологичной пластике спектакля. При этом артисты играют разомкнуто в зал, часто фронтально, имея в виду зрителя как соучастника «преступлений». В этом смысле в «Братьях Карамазовых» решается вопрос нашего доверия к произносимому со сцены тексту. Это доверие возвращается через острое сопряжение артиста с личностью героя, которая богаче чисто психического, увлекательней, чем интеллектуальное, бесстыдней, чем духовное. Можно сказать, что у Додина всегда так. Но можно утверждать и другое: не отказываясь от сильных аффектов, его театр предельно точно работает с настроением времени. И прямо-таки по рецептам постдраматического искусства в финале «Братьев Карамазовых» поют песню «Раскинулось море широко», от самого начала и до конца, без купюр.

Газета «Экран и сцена»

Пьеса Додина по мотивам романа сделана так хитро, что в ней по ниточке собраны и сшиты вместе все темы и сюжетные ходы, и при этом швов заметить нельзя. Более того, в ткань «Карамазовых» каким-то образом превращается все, что вплетается в спектакль, например бетховенская «Ода к радости», где строчка Шиллера в переводе Тютчева звучит вполне по-достоевски: «Насекомым – сладострастье, Ангел – богу предстоит». А строка из романса Гурилева «После битвы» (она же «Песня моряка») «Раскинулось море широко» вдруг напомнит о знаменитой фразе Мити Карамазова: «Широк человек… я бы сузил».

Газета «Коммерсант»

Спектакль «Братья Карамазовы» Лев Додин репетировал четыре года. А продолжается он три с лишним часа. Но за это время невозможно перевести дыхание. Невозможно хоть на секунду откинуться на спинку кресла, чтобы отвлечься от того, что происходит на сцене. Сюжета здесь нет. Пьеса Додина по мотивам романа написана так, что следить надо только за мыслью Достоевского, которая осязаема, облечена в плоть героев, она развивается, убивает своей беспощадностью по отношению к человеку, или вдруг пронзает жалостью к нему.

Из текста спектакля выкинуты все многочисленные персонажи, кроме старшего Карамазова, его сыновей и двух женщин, без которых немыслимы жизни всех этих мужчин. Герои Достоевского пытаются осмыслить вечные вопросы, ответы на которые невозможны. Русские мальчики Достоевского, нелюбимые отцом, ищут Отца, но не находят его ни в семье, ни вообще на земле. «Есть Бог, есть бессмертие». «Нет Бога, нет бессмертия, нет вообще ничего». «Никакого черта тут нет, только мы с вами». Вот это и есть самое страшное: значит, только мы с вами и виноваты во всем, что с нами происходит.

Герои спектакля часто обращаются прямо в зал, как будто призывая зрителей быть равноправными участниками разговора. Или судьями? Хочется отвернуться, не быть с ними. Не быть Карамазовыми. Но Додин и не настаивает. Он не с нами ведет диалог. Он и сам ищет ответ и не находит его.

Татьяна Тихоновец, эксперт Фестиваля «Золотая Маска»