Мастерская Петра Фоменко "Волки и овцы"

«Волки и овцы»

Постановка – Петр Фоменко
Режиссер – Ма Чжен Хун
Премьера – 22 мая 1992 года (дипломный спектакль IV курса режиссерско-актерского факультета РАТИ (ГИТИС), мастерская П.Н.Фоменко)
Наталья Крымова, «Московский наблюдатель»
Майя Туровская, «Вечерняя Москва»
Jean-Pierre Leonardini, L’Humanite

Режиссер-ассистент – Эверет К. Диксон

Художник – Татьяна Сельвинская

Художник по свету – Алексей Ненашев

Музыкальное оформление – Борис Горбачев

В спектакле заняты: Карэн Бадалов, Мадлен Джабраилова, Андрей Казаков, Галина Кашковская, Кирилл Пирогов, Тагир Рахимов, Алексей Колубков, Галина Тюнина, Рустсэм Юскаев.

Продолжительность спектакля 3 часа 30 минут

Спектакль идет с одним антрактами

Аннотация:

Этот спектакль, очень бережный по отношению к классику, открывает в хорошо известном произведении совершенно новые грани. Здесь и переливы света, и легкая грусть, и поэзия ушедшего мира русской усадьбы, почти чеховский импрессионизм, и, конечно, юмор. Спектакль Петра Фоменко настолько легок и изящен, что даже как-то неловко называть его тяжеловесным словом «постановка»; скорее – воздушное дымчатое кружево, сплетенное из намеков и недомолвок. При этом собственно сюжет пьесы – афера с векселями – подается остро, подчас гротескно.

Награды:

Гран-при международного театрального фестиваля «Контакт» (Польша, 1993)

Премия фестиваля «Контакт-93» за лучшую мужскую роль (Юрий Степанов)

Участвовал в фестивалях:

Международный театральный фестиваль «Контакт» (Польша, Торунь, InternationalTheatreFestivalKontakt (1993))

Фестиваль LIFEafterLIFE(Литва, Вильнюс (1994))

Фестиваль «Спектакли Петра Фоменко в Санкт-Петербурге» (Россия, Санкт-Петербург (1994))

Фестиваль «Берлин-Москва» (Германия, Берлин, BerlinerFestwochen “Berlin-Moskau” (1995))

Авиньонский театральный фестиваль (Франция, Авиньон, Festivald’Avignon(1997))

Международный Рождественский фестиваль искусств (Россия, Новосибирск (1997))

Осенний парижский фестиваль (Франция, Париж, Festivald’Automne à Paris (1998))

Международный театральный фестиваль на Волге (Россия, Тольяти, «С Россией в XXI век» (2000))

Фестиваль «Русские сезоны в Японии» (Япония, Шизуока, RussianSeasoninJapan (2002))

Международный театральный фестиваль в Мадриде (Испания, Мадрид, Festivald’Otono (2008))

Пресс-дайджест:

«В спектакле «Волки и овцы» <…> удивительна полная свобода от всего, что стало штампом. Наклеенные бороды этому Островскому не нужны, как и джинсы. Отодвинуто и забыто расхожее театральное представление о темном царстве и духоте русского быта, но никому не пришло в голову сочинять Глафире и Лыняеву куплеты или делать клоуна из Аполлона Мурзавецкого.

Удивительна художественная независимость и чистота. Чистота атмосферы, ясность лиц, языка, душевных движений. Такое впечатление, что текст Островского не заучивали, но именно на его языке заговорили».

«…и самоигральный Островский нуждается в избирательном сродстве с режиссером, чтобы тайное очарование описываемой им первобытной буржуазии стало явным очарованием театральности. Такие режиссеры – режиссеры с «островской» группой крови – случаются редко, но если случаются, то могут создать нечто столь неожиданное и чудное, что только диву даешься, почему пылится на полке фантастическая и реальная театральная страна: Островский. К таким режиссерам принадлежит на нашем театре П. Фоменко».

«Тот Островский, которого ставит Фоменко, располагается во времени скорее растянутом, чем неопределённом. Фоменко обладает своей, осязаемой и глубокой связью с внутренним миром персонажей Островского – актёров, купцов, девиц в погоне за мужем, мужчин в погоне за успехом, неудовлетворённых мещан – слишком уязвимых, чтобы предстать героями, и слишком слабых, чтобы не вызывать сочувствия <…> … чистое очарование».

Jean-PierreThibaudat, «Libération»

«…этот спектакль является источником непрерывного счастья, веселья и неисчерпаемого лукавства, и актёры, исполняющие его, отличаются редкой гибкостью».

«Оказывается, вот он каков, театр? – а мы его забыли, как забываем всё, даже черты любимых лиц <…> Всё кажется импровизацией, всё смётано на живую нитку, словно лёгкий набросок, замок из песка, поделка и грёза <…> Прощай, условность! Прощайте, старые спектакли, самовары, заплесневевшие сюртуки, накладные бороды; да сгинет фальшивое тряпьё и притворство! Грошовые скатерти, два пледа и два свечных огарка – этого достаточно, чтобы вызвать к жизни все отблески и уголки целого мира. Мы выходим после спектакля ослеплёнными и задумчивыми; прекрасные образы пьянят и кружат голову. И ещё долго в памяти остаётся эта грациозная небрежность, квинтэссенция искусства Фоменко, столь похожая на неожиданность любви – будто вдыхаешь забытый, но желанный запах, которого так не хватало». Frédéric Ferney, «Figaro»

12+